ТЕРРОРИЗМ И ИДЕОЛОГИЯ
Обозреватель - Observer 2004 №4 (171)
ТЕРРОРИЗМ И ИДЕОЛОГИЯ
Александр Сентябрев,
политолог
На Земле идет новая тотальная война
Терроризм в последнее десятилетие стал заметным элементом политической жизни многих государств мира. Россия не только не осталась в стороне от этой тенденции, но вкупе с еще несколькими государствами оказалась в эпицентре мирового терроризма.
В том, что терроризм - зло, сомневаться не приходится. Любая невинная жертва террористов автоматически превращает их из борцов за идею, каковыми они себя позиционируют в современном мире, в уголовных преступников, подлежащих наказанию в соответствии с законодательством любого цивилизованного государства. Убийство при отягчающих обстоятельствах, а именно к этой категории преступлений, вне всякого сомнения, относится террористический акт, приведший к человеческим жертвам, карается законом самым суровым образом. Причем количество жертв в данном случае не имеет решающего значения. Важен сам факт преднамеренного посягательства на жизнь и здоровье безвинного человека, используемого в качестве разменной монеты в чьей-то крупномасштабной политической игре.
И это - самое отвратительное в терроризме. Общая моральная деградация современного общества, которую мы имеем возможность наблюдать в режиме реального времени в самых различных проявлениях и областях, в наиболее уродливой, гротескно-безжалостной форме находит свое выражение в акциях террористов, совершенно сознательно превращающих в объекты своего преступного промысла наименее защищенные, обделенные, никому не приносящие ни зла, ни вреда, а посему со всех точек зрения абсолютно безвинные слои населения. Убийство себе подобных - что может быть более аморальным для идейного борца за некий политический идеал или веру. Но об этом никто из тех, кто организует взрывы в жилых домах, в поездах метро или железнодорожных вагонах, на стадионах, в театрах, ресторанах, на дискотеках и в других людных местах, не задумывается.
Или, может быть, об этом сегодня задумываться не надо?
А, может быть, в этом-то и замысел всегда остающихся за сценой кукловодов террора, заинтересованных в гибели мирных людей и ими же самими посланных привести в действие адскую машину камикадзе?
Так что же все-таки происходит в современном мире?
Общемировой всплеск терроризма - это досадный эпизод на фоне повсеместного формирования глобальной цивилизации, некая неприятная форма болезни демократического роста или нечто качественно иное? Попробуем разобраться.
Когда в конце 80-х годов ХХ в. было заявлено о завершении "холодной войны", некоторые западные политологи-теоретики поспешили продекларировать конец современной политической истории, в основе которой была классово-идеологическая борьба. Они, естественно, не утверждали, что впредь вовсе не будет политических баталий. Но подразумевалось, что эти баталии будут происходить в привычном для западного мира формате, в духе "непримиримого" противоборства демократов и республиканцев в США, или социал-демократов и христианских демократов в Германии, или лейбористов и консерваторов в Великобритании. Такая схема западному политическому бомонду виделась оптимальной для всех стран и народов. Ну чем не образец почти что идеальной демократии? Устоям никто и ничто не угрожает, пар своевременно выпускается, у кого излишний адреналин в крови, те могут восстановить необходимый баланс в организме за счет участия в различных митингах и манифестациях (типа многомесячного шоу под названием "праймериз" в Соединенных Штатах).
Однако, насколько банально это ни звучит, но мир оказался куда сложнее, нежели умозаключения западных теоретиков, видящих его таким, каким им это хочется.
"Холодная война" с дезинтеграцией Советского Союза и распадом военно-политической системы, стержнем которой был СССР, как стало очевидным позже, не завершилась, а постепенно переросла в новую более масштабную "тихую тотальную войну".
Новая война пока (время покажет, что будет дальше) не выражается в концентрации огромных масс войск и вооружений на обширных театрах военных действий и проведении широкомасштабных наступательных операций, связанных с решением задач по аннексии чужих территорий. Территориальные завоевания, в отличие от прежних лет, не рассматриваются на данном этапе в качестве искомой цели новой тотальной войны. Ее обострения в виде сравнительно непродолжительных активных боевых действий, как это было в Югославии, Афганистане, Ираке, являются исключениями, а не правилом. Хотя ситуация в Косово, где местные экстремисты упорно ведут дело к окончательному отделению Края от Сербии, заставляет предположить, что изменение границ немирным путем также вполне укладывается в каноны нового противоборства.
Но, прежде всего, тихая тотальная война - это социально-идеологическая война. И в этом смысле она является прямым продолжением "холодной войны". Другое дело, что "холодная война" была более четко структурирована. Имелось два противостоявших друг другу блока или лагеря. В каждом из них были свои лидеры, определявшие стратегию и тактику борьбы. Были государства "близкого круга", с которыми лидерам приходилось в той или иной мере координировать свою политику. Были, наконец, страны, в общем и целом ориентировавшиеся на соответствующие блоки, но не примыкавшие к ним вплотную. Идеология была одним из основных, а, по сути, - главным ингредиентом некоего разнокомпонентного раствора, который связывал в единую систему не только соседние, но и расположенные на разных континентах страны, имевшие собственные историю, культуру, традиции, религию. Для, условно говоря, половины, а, может быть, и больше человечества такой идеологией был марксизм (или его национальные вариации), который воспринимался как мировоззренческая основа всех тех стран и народов, которые не входят в пресловутый "золотой миллиард". То есть, более бедной и менее экономически развитой части населения Земли.
Идеологическая эрозия советского общества, приведшая в конечном итоге к поражению СССР в "холодной войне", краху формировавшегося веками многонационального государства и разрушению "восточного" военно-политического компонента биполярной модели мироустройства, подорвала позиции марксизма как важнейшей общемировой идеологии. В Вашингтоне и ведущих западноевропейских столицах рассчитывали, что образовавшийся после вытеснения марксизма идеологический вакуум будет заполнен демократическими ценностями "евроатлантического/западного мира", которые быстро и прочно завладеют умами и сердцами жителей не только России, но и образовавшихся на руинах СССР новых независимых государств, а также восточноевропейских сателлитов бывшего Советского Союза, и народов развивающихся стран. И если подобным надеждам в отношении первой группы государств суждено было в значительной степени сбыться, то в развивающемся мире процесс пошел не в том направлении, как кое-кому хотелось бы.
Идеологическая ниша цивилизованного, научного марксизма пустовала не долго. Ее стремительно заполнил некий суррогат из различных религиозных, мистических, националистических, левацких, фашистских и прочих теорий и доктрин. На свободе оказался неуправляемый, своевольный, чрезвычайно агрессивный идеологический Джинн. На головы не очень образованных в своей массе людей вылился и продолжает литься мутный поток псевдо идеологической баланды, окончательно дезориентирующий мало искушенного в хитросплетениях большой и временами жестокой политики обычного человека. При этом видимым фоном для подобного идеологического оболванивания являются голод или недоедание, нищета или малый достаток, болезни, неграмотность, социальная незащищенность одних, роскошь и богатство, благополучие и процветание других.
В мусульманских странах нишу протестной идеологии занял воинствующий ислам. Каково реальное прочтение Корана и в целом догматов ислама - должны разобраться сами приверженцы этой конфессии. Со стороны высших иерархов ислама требуется консолидированный ответ на многие возникшие в последние годы по поводу этой религии вопросы, а не их отрывочные, путаные, а посему весьма двусмысленные заявления. Как представляется, это только пошло бы на пользу этой религии, значение которой для жизни десятков стран и сотен миллионов людей трудно отрицать. В истории других религий тоже были "черные страницы", как, скажем, инквизиция в "послужном списке" католицизма, очищение от которых показало не слабость, а, наоборот, жизнестойкость соответствующей конфессии.
Сейчас же вполне можно говорить о том, что воинствующий, агрессивный ислам, активно приспосабливающийся к специфике ХХI в., постепенно превращается в самостоятельную идеологию. При этом ваххабизм, который обычно ассоциируется с радикальным исламом, становится не более, чем исторической отсылкой, неким узнаваемым символом, обеспечивающим связь времен.
Возвращаясь к марксизму, подчеркнем, что эта идеология, завоевавшая на определенном этапе сильные позиции в мусульманском мире, но затем либо вытравленная, либо переиначенная, в частности, на арабо-мусульманский лад, даже в сильно модифицированном виде реально сдерживала распространение наиболее обскурантистских теорий и идей во многих взрывоопасных регионах мира, где проживают приверженцы ислама. Теперь же там существует питательный идеологический бульон для воззрений, более характерных для средневековья, но никак не ХХI в.
Для многих очевидно, что США и ориентирующиеся на них ведущие западные государства не застрахованы от крупных, стратегических ошибок, за которые позже им приходится расплачиваться и большими деньгами, и жизнями своих граждан. Используя свой колоссальный военно-политический и финансово-экономический перевес перед остальным миром, они, как правило, идут напролом ради достижения поставленных целей, не обременяя себя трудом хотя бы мало-мальски просчитать возможные последствия такой политики и тем более не утруждая себя необходимостью принимать в расчет мнения других, особенно если этими другими являются развивающиеся государства. Да, впрочем, и мнение России для Запада не очень дорого стоит. Поэтому в том, что после завершения противостояния в плоскости Восток-Запад в мире не наступила обещанная идиллия, повинны прежде всего США. И это не какая-то антиамериканская риторика, а голая правда.
В начале 90-х годов прошлого века Соединенные Штаты получили уникальный шанс продемонстрировать всему миру не на словах, а на деле свою "генетическую" приверженность добру и справедливости, доказать, что их претензии на лидирующую роль в мировых делах основываются не только на силе мускулов, но и на силе ума. По прошествии без малого полутора десятилетий приходится констатировать, что результат оказался отрицательным. Стабильности и безопасности в мире стало меньше, хотя, действительно, отошла на второй план угроза крупномасштабного ядерного столкновения. Многие из развивающихся в мире процессов малопредсказуемы. Реальностью стала тихая тотальная война.
США, действуя в своем классическом стиле, пытались решать все существующие в мире проблемы прежде всего силовым путем. В рамках своего курса они не раз и не два грубо нарушили элементарные, известные даже школьнику, нормы международного права, не раз и не два демонстративно пренебрегли мнением наиболее авторитетной международной организации - ООН, произвели разрушения не принадлежащих им материальных ценностей на многие миллиарды долларов, совершили убийства нескольких тысяч ни в чем не повинных граждан суверенных государств. Навязывание американской модели жизнедеятельности общества непомерно дорого обходится многим странам и народам.
А ведь 15 лет назад у США была реальная альтернатива силовому курсу на установление мира по-американски, который они предпочли.
Кто мешал США повернуться навстречу проблемам развивающихся стран?
Кто им мешал весомую часть средств, освободившихся в результате прекращения гонки вооружений, переадресовать на решение проблем развития наиболее нуждающейся части человечества?
Кто в принципе мешал им возглавить коллективную работу по выправлению трагических деформаций, существующих в современном мире?
Мир действительно за последнее десятилетие сильно изменился. Но Америка вместе с ним измениться не захотела. Да это, видимо, никогда и не входило в ее планы. Осталась прежней империалистическая (это слово, безотносительно к тому, нравится оно кому-то или нет, абсолютно точно передает смысл) сущность этого государства.
Одни скажут: Вашингтон твердо стоит на гранитной платформе либерализма. Ему не надо меняться. Если мир не дорос до понимания американской свободы, то это его проблема.
Другие возразят: мир многолик. Каждый народ вправе выбирать свой путь развития. Ни одно государство не отвергает прогресс. Это просто иррационально.
Но можно ли считать прогрессом то, что привезено на танках, которые по пути разрушили полстраны, размозжили своими гусеницами ее вековой уклад?
Общество, как и человеческий организм, требует деликатного обращения. Иначе будет нарушен главный врачебный постулат: не навреди. Иначе силы, которые пытаются использовать в своих интересах совершенно справедливое по сути недовольство широких масс населения, порожденное объективно существующими в современном обществе глубоким неравенством и несправедливостью, будут постоянно получать все новые "козыри" в своей изощренной борьбе за умы и сердца людей.
Хотелось бы обратить внимание еще вот на что. В Соединенных Штатах, конечно, не могли не замечать опасной радикализации ислама, которая зримо проявилась на фоне распада таких многонациональных социалистических государств, как СССР и СФРЮ. В тот период Вашингтон и его партнеры однозначно и, думается, совершенно осмысленно пошли по скользкому пути умиротворения радикальных исламистов за счет славянских народов. Допускаю, что кому-то эта мысль не понравится. Тем не менее, в угоду ложному пониманию политкорректности не стал бы отвергать такую возможность как рабочую гипотезу. Не стоит идеализировать мир реальной большой политики, в том числе его заокеанскую составляющую. Поэтому, если все же предположить, что в Вашингтоне и других ведущих западных столицах стремились "замкнуть" исламских террористов на Россию через Чечню и на Югославию через Косово, то такая политика, как можно видеть сегодня, полностью провалилась. Недавние события в Косово, где, после пяти лет пребывания там в основном западных миротворцев, вновь запылали православные храмы и дома сербов, а большая часть оставшегося в этом Крае уже немногочисленного славянского населения была вынуждена бежать в Сербию, убедительно показали, что косовские экстремисты отнюдь не намерены удовлетвориться ролью "хороших мальчиков, не понятых в свое время тоталитарным режимом Милошевича", которую им наметили на Западе. Полученные ими от США и их союзников территориально-политические подарки лишь подогрели аппетиты косовских радикалов, не сворачивая идущих к своей стратегической цели - созданию Великой Албании за счет аннексии сербских, а в будущем македонских и греческих земель.
Современный терроризм является одной из форм тихой тотальной войны, которая, подобно медленно сползающему с пологого склона леднику, захватывает все новые страны и континенты. Вслед за Россией, США, Ближним Востоком, Юго-Восточной Азией и Западная Европа превратилась в поле битвы с этим невидимым врагом, боевые единицы которого могут оказаться вашими соседями по вагону метро, автобуса, трамвая, могут стоять рядом с вами в очереди за билетами в кино или за овощами.
Новым театром этой войны недавно стала Испания. Хотя страна за Пиренеями давно и не понаслышке знакома с тем, что такое терроризм в исполнении баскской сепаратистской организации ЭТА, масштабы преступления, совершенного 11 марта с.г. в Мадриде международными террористами, намного превосходят по всем параметрам - от чисто технического до пропагандистского - акции "домашних" бомбистов. Стране дали понять, что в современном мире ни моря, ни горы, ни общие границы Шенгенской зоны не являются преградами для матерых, хорошо подготовленных, обладающих необходимой финансовой поддержкой и "тыловой" инфраструктурой боевиков.
Акция в Испании примечательна тем, что речь идет об одном из первых реальных в условиях Западной Европы опытов прямого воздействия террористов на политический процесс в конкретном государстве. И, как поспешили объявить некоторые политологи, опыте положительном. Правившая в Испании в течение последних 8 лет правая Народная партия потерпела поражение на состоявшихся через три дня после мадридской трагедии общенациональных выборах (14 марта). Такого результата и добивались террористы, которые, отняв жизни у двух сотен людей и нанеся раны и увечья еще двум тысячам ни в чем не повинных граждан не только Испании, но и ряда других государств, "наказали", как они сами об этом объявили, официальный Мадрид за то, что "народники" во главе с их лидером Хосе Мария Аснаром, возглавлявшим все эти годы правительство страны, активно поддержали интервенцию США в Ираке. В свою очередь лидер победившей на выборах Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП) Хосе Луис Родригес Сапатеро, сразу после оглашения их результатов, заявил, что Испания к лету выведет из Ирака свой воинский контингент, входящий в состав коалиционных оккупационных сил, контролирующих территорию этого государства. Формальная логика для упомянутых выше оценок как будто соблюдена. Есть мотив, есть дерзкая акция, есть искомый результат. В итоге же, как кое-кто полагает, создан негативный прецедент отступления государства под напором террористов.
Полагаю, что торопиться с подобными оценками не стоит:
Во-первых, испанское государство никогда прежде не пасовало перед террористами.
Во-вторых, развязанная США война в Ираке без санкции Совета Безопасности ООН никогда не получала однозначную поддержку всего испанского общества. Оно было расколото и оппозиция в лице ИСРП, коммунистов, зеленых, ряда региональных националистических партий требовала сначала вовсе не направлять, а затем вывести испанский контингент из Ирака.
Так что лидер ИСРП Сапатеро лишь подтвердил то, что его партия обещала сделать перед выборами. Вот если бы он изменил это решение, то тогда действительно появились бы основания для различных предположений, но уже совсем иного плана.
И, наконец, в-третьих, выйдя на улицы Мадрида в составе грандиозной манифестации, два миллиона испанцев, независимо от политических взглядов и партийной принадлежности, ярко и убедительно показали всему миру, как они относятся к терроризму. А ведь к тому времени террористы еще не были пойманы и теоретически от них можно было ожидать все, что угодно. Так что Испания не сдалась, да, убежден, никогда и не прогнется под напором террористов. Но какие испытания уготованы ей и другим странам в будущем, остается только гадать.
В борьбе с мировым терроризмом приоритет как на международном, так и на национальных уровнях сегодня однозначно отдан силовым методам. После событий 11 сентября 2001 г. в США, образовалась международная антитеррористическая коалиция, созданы механизмы сотрудничества государств по противодействию этому злу под эгидой ООН, других международных организаций. Речь идет об уникальном в истории современных международных отношений явлении, когда для отпора террористической угрозе объединились, по сути дела, все государства мира. И тем не менее видимых, значимых, не говоря уже о решающих, побед в этой поистине всеобщей борьбе так до сих пор и не одержано. Более того, противник в лице мирового терроризма не только не демонстрирует признаков деморализации, но продолжает целенаправленно гнуть свою линию.
Совершенно очевидно, что одними силовыми действиями с терроризмом покончить невозможно. Как классическая Гидра, он - многоголов и, взамен одной отрубленной, если как следует не прижечь свежую рану, вырастает, как минимум, две новые головы. Терроризм, как явление и социальное, и идеологическое, требует к себе комбинированного подхода. Не устранив его объективных первопричин, едва ли следует рассчитывать на близкую окончательную победу.
А первопричины терроризма, как отмечалось выше, ясны. Это, прежде всего, уже достигшее ужасающих размеров и все продолжающее углубляться неравенство в современном обществе. Причем неравенство как между развитыми, богатыми странами, с одной стороны, и бедными, экономически немощными, с другой, так и в рамках одного общества - между кучкой преуспевающих современных патрициев и массой объективно не удовлетворенных условиями своей жизни плебеев. Глубокое, вопиющее неравенство на фоне демонстративного прессинга извне, которым злоупотребляют США и их союзники, взращивают в развивающемся мире, да и не только в нем, протест, который выражается как в виде каких-то конкретных действий, так и приобретает идеологические формы. С учетом исторического, политического, национального, религиозного, географического и т.д. факторов протестная идеология может принимать агрессивные, радикальные формы, "теоретически" подпитывающие терроризм.
Отсюда следует вывод, что для эффективной борьбы с современным международным терроризмом нужны:
во-первых, глобальная программа ликвидации социального неравенства в мире (под эгидой ООН). США и другие ведущие развитые государства, если они действительно заинтересованы в стабильном и процветающем мире, призваны внести в реализацию такой программы, с учетом их финансово-экономических возможностей, не просто заметный, а решающий вклад;
во-вторых, выработка новой, по возможности, универсальной идеологии социальной справедливости, появление которой выбивало бы почву из под ног идеологов современного терроризма, сужало бы то социально-географическое пространство, где воинственные, радикальные идеологии могли бы оказаться востребованными.
Как показывает опыт последнего десятилетия, либерально-консервативные или консервативно-либеральные рецепты (в зависимости от того, чего в них больше - либерализма или консерватизма) обустройства стран "третьего мира", предлагаемые Западом, лишь в отдельных случаях прижились в развивающихся государствах. В основном же они оказываются несовместимыми с существующими там реалиями и поэтому отторгаются. Развивающемуся миру, как, впрочем, и значительной части государств, относимых к числу развитых или приближающихся к ним, нужна новая идеологическая основа.
Как мне представляется, возрожденный, осовремененный, очищенный от плевел субъективизма и конъюнктурщины, но сохранивший свою объективно-историческую сущность носителя социального прогресса и справедливости марксизм призван стать одним из столпов новой, универсальной, объединительной идеологии. Той идеологии, которая в конце концов спасет мир.
