Эволюция форм стратегических действий по борьбе с воздушно-космическим противником
ВОЕННАЯ МЫСЛЬ № 4/1994
Эволюция форм стратегических действий по борьбе с воздушно-космическим противником
Полковник А.П.БОНДАРЕНКО,
кандидат технических наук
Полковник Н.И.ТУРКО,
доктор военных наук
Полковник С.И.ФЕДОРЧЕНКО,
кандидат военных наук
СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ видовой структуры войск, являющееся важнейшей задачей второго этапа строительства и развития Вооруженных Сил Российской Федерации, предопределяет необходимость поиска эффективных форм ведения стратегических действий. Учитывая особую значимость сил воздушно-космического нападения в завоевании стратегической инициативы в начальный период войны, а возможно, и в достижении ее конечных политических целей, становится очевидной необходимость исследования эволюции форм стратегических действий для вскрытия особенностей и характера вооруженной борьбы в воздушно-космическом пространстве.
Ретроспективная оценка стратегических действий по борьбе с воздушно-космическим противником проведена в контексте исследований характера и результатов (исхода) противоборства сторон. Именно в такой постановке предполагается выйти на конечные стратегические (оперативно-стратегические) задачи, решить которые можно в ходе вооруженной борьбы.
Системный анализ результатов исследований позволил вскрыть ряд периодов, отличающихся характером и содержанием противоборства сил воздушного (воздушно-космического) нападения и противовоздушной (воздушно-космической) обороны воюющих сторон.
Первый период. Уже в годы первой мировой войны авиация стала подвергать бомбардировке не только войска на поле боя, но и населенные пункты, железнодорожные узлы и другие важные объекты в глубине страны. Были заложены основы боевого применения подразделений ПВО, вооруженных зенитными средствами. В то же время возникли формы применения авиации. Однако вопрос об оперативном согласовании их совместных действий в борьбе с воздушным противником тогда, естественно, еще не ставился, т.е. борьба с авиацией не вышла за рамки тактики, что соответствовало уровню развития авиации и средств борьбы с ней.
В основе организации противовоздушной обороны страны к началу Великой Отечественной войны оставался принцип массированного применения сил и средств ПВО. Крупные политические и экономические центры - Москва, Ленинград, Баку прикрывались корпусами ПВО, Киев, Минск, Рига и другие - дивизиями, менее важные объекты - отдельными зенитными артиллерийскими полками. Борьбу с авиацией противника в полете начинали приграничные части и соединения ПВО, а затем последовательно наращивались усилия истребительной авиации и зенитной артиллерии по защите объектов, расположенных в глубине страны. Именно на этот период приходится зарождение и развитие войск наблюдения, оповещения и связи.
Первостепенные задачи сторон в этот период - нанесение ударов по объектам и защита их от поражения воздушным противником. Несмотря на взаимосвязь, военное искусство сил ПВО и ВВС в то время развивалось независимо друг от друга, так как задача борьбы с воздушным противником возлагалась прежде всего на силы ПВО и осуществлялась в форме противовоздушной обороны.
Второй период. Развитие сил и средств ПВО в годы войны, совершенствование их организационных структур в послевоенный период обусловили зарождение оперативного искусства Войск ПВО страны, которое нашло свое отражение в «Наставлении по ведению противовоздушной операции» (1959 год). Основной формой боевого использования Войск ПВО страны до начала 60-х годов была противовоздушная операция, которая проводилась объединениями ПВО, разрабатывались также наиболее важные положения противовоздушной операции группы объединений ПВО. Эти операции организовывались совместно с силами и средствами ПВО других видов Вооруженных Сил и соседних социалистических государств (однако, как и раньше, без участия ударных сил), по своей сущности были противосамолетными и соответствовали уровню развития сил воздушного нападения и средств ПВО. Их целью являлся срыв воздушной операции противника путем нанесения поражения участвующим в ней силам авиации в воздухе, защита районов и объектов страны и группировок войск в установленных оперативных границах. Предусматривалось, что в противовоздушной операции боевые действия будут вести округа и отдельные армии ПВО.
Решаемые задачи предопределили принципы создания и развертывания системы ПВО. Первая система ЗРВ С-25 была создана в середине 50-х годов в стационарном варианте. Не предъявлялось жестких требований по мобильности и к другим зенитным ракетным комплексам первого поколения (С-75, С-125, С-200). Предполагалось, что каждый зенитный ракетный дивизион начнет боевые действия с позиций мирного времени, оборудованных в фортификационном отношении. Считалось, что маскировочные мероприятия смогут обеспечить скрытность боевых порядков, а если этого не будет достигнуто (боевое дежурство и боевая подготовка велись на основных позициях), то даже наличие у противника координатной информации о группировках ЗРВ не повлияет на эффективность их применения и устойчивость. Это обусловливалось тем, что им противостояли в основном пилотируемые самолеты, не имевшие возможности наносить удары по обороняемым объектам и позициям войск без входа в зоны поражения зенитных ракетных комплексов. Малоэффективной была и система разведки противника.
Третий период характеризуется созданием ракетно-ядерного оружия и новых средств его доставки - баллистических, позже крылатых ракет, усложнением борьбы с воздушным противником. Большую значимость приобрела проблема сохранения военного и экономического потенциала (ВЭП) государства путем ликвидации или существенного ослабления прямой угрозы уничтожения ВЭП в ходе войны (особенно ядерной). Понятно, что недопущение поражения военно-экономического потенциала с воздуха и космоса являлось стратегической, общегосударственной задачей, решение которой возможно только совместным применением ударных и оборонительных сил. Но советская военная доктрина, не допускавшая упреждающих действий СЯС, позволяла не увязывать единым замыслом стратегические действия (операции) стратегических ударных и оборонительных сил, так как главными целями для СЯС были объекты ВЭП противника. Поэтому основная тяжесть борьбы с воздушно-космическим противником ложилась на единую систему ПВО страны и ВС и решалась в форме операции по отражению ВКН противника.
Для применения ядерного оружия были созданы Стратегические ядерные силы, находящиеся в непосредственном распоряжении государственного и высшего военного руководства и предназначенные для решения важнейших задач войны. Объективно возникла необходимость помимо уже анализируемых форм стратегических действий по отражению воздушно-космического нападения, характера и содержания противоборства ввести третью ветвь системного анализа - динамику интеграции стратегических наступательных и оборонительных сил и систем вооружений сторон (рис. 1).
Однако прежде выделим принципиально важный момент - с созданием ракетного оружия был сделан шаг к освоению космического пространства как специфического театра военных действий, отличающегося глобальностью и экстерриториальностью разведывательно-информационной деятельности в интересах вооруженных сил.
Для выявления синхронизации процессов по трем обозначенным ветвям подчеркнем, что с созданием в США в конце 50-начале 60-х годов важнейших автоматизированных систем (в том числе 117 «MIDAS» - спутниковой системы предупреждения о ракетном нападении, 416 «Сейдж» - системы управления ПВО, 425 «NORAD» - системы управления объединенного командования ПВО Североамериканского континента, 438 «AFJDHS» - системы обработки разведывательных данных ВВС, 474 «BMEWS» - системы раннего предупреждения о пуске БР, обеспечивающих объединенное функционирование систем стратегической разведки и предупреждения в реальном масштабе времени, и системы управления ВВС «NMCS», позволяющей президенту США лично участвовать в управлении стратегическими силами) разведывательные системы практически интегрировались с системами предупреждения. Вся эта интегрированная разведывательно-информационная система по вертикали объединилась со стратегическими наступательными и оборонительными силами, образовав единую систему стратегических сил и оружия. Можно предположить, что аналогичные интеграционные процессы свойственны и отечественным стратегическим силам. Более того, образованные разведывательные системы получили возможность контролировать практически в реальном масштабе времени действия не только стратегических сил, но и сил и средств разведки и предупреждения - в большей, а управления и связи - в меньшей мере. Фактически были созданы предпосылки информационного конфликтного взаимодействия между американскими и отечественными системами стратегических сил и вооружений.
Необходимо подчеркнуть влияние противоборства сторон (прежде всего на информационном уровне) на объективный процесс объединения (интеграции) систем стратегических сил и вооружений сторон в интересах решения задач обеспечения стратегического равновесия как фактора предотвращения войны. Этот процесс естествен, он возникает благодаря прежде всего появлению систем непрерывного получения информации и обусловливает тесное взаимодействие двух систем стратегических сил и вооружений государств. Учитывая сделанные предположения, продолжим анализ эволюции форм стратегических действий сторон по отражению воздушно-космического нападения противника.
Наибольший теоретический и практический интерес в третьем периоде вызывает усиление противоборства сил воздушно-космического нападения и ПВО. Если для первых этапов определяющим было отражение ударов авиации, то в последующем практически организуется и ведется двусторонняя борьба воздушно-космического противника и сил обороны за прикрываемые объекты.
Следует отметить, что противоборство авиации и группировок войск ПВО особенно ярко проявилось в локальных войнах. В большинстве случаев его результаты предопределяли успех выполнения войсками ПВО своих боевых задач. Эти выводы основываются на количественных оценках динамики и результативности противоборства зенитных ракетных войск вьетнамской Народной армии и авиации США во время войны, а также других воздушных операций в военных конфликтах.
В качестве показателя интенсивности противоборства была определена относительная эффективность боевых действий сторон (Пк), которая выражена соотношением:
где Эо - эффективность действий сил обороны (отношение числа уничтоженных СВН к количеству стрельб зенитными ракетными комплексами по воздушным целям);
Эн - эффективность действий сил воздушного нападения (отношение числа подавленных зенитных ракетных дивизионов к количеству ударов авиации по их позициям).
Из анализа полученных оценок следует (рис. 2), что в начале войны превосходство было на стороне сил ПВО. Однако в последующем благодаря принятым мерам, направленным в первую очередь на оснащение ударных самолетов аппаратурой радиотехнической разведки, станциями активных и пассивных помех, авиация США завоевала и удерживала господство в воздухе.
Современный воздушно-космический противник имеет возможность проводить широкомасштабные боевые действия против системы ПВО в интересах гарантированного поражения обороняемых ею объектов. Он предполагает вести борьбу с противовоздушной обороной в форме специальной операции по подавлению системы ПВО на направлениях своих главных ударов.
Следует отметить, что произошли изменения в его взглядах на решение задачи завоевания господства в воздухе. Исходя из потерь авиации в локальных войнах (более 60% от сил ПВО), американские военные специалисты пришли к выводу, что превосходство в воздухе достигается не столько разгромом противостоящей группировки ВВС, сколько подавлением противостоящей системы ПВО, в результате чего своя авиация может вести боевые действия, избегая потерь, приводящих к срыву боевых задач.
Отмеченные тенденции противоборства сохраняются и в последующий, четвертый период, отличающийся необходимостью совместных согласованных действий ударных и оборонительных сил по борьбе с воздушно-космическим противником.
В условиях ракетно-ядерной войны борьба с воздушно-космическим противником перестала быть специфической оборонительной задачей, возлагавшейся только на один вид Вооруженных Сил или род войск. Она становится совершенно самостоятельной формой вооруженной борьбы, ведущейся в особой сфере - воздушно-космическом пространстве (наряду с борьбой на суше, в морях и океанах) и отличающейся глобальностью, согласованностью и относительной скоротечностью.
Проведенные оценки показывают, что только ведением борьбы со средствами воздушно-космического нападения в полете решить стратегическую задачу сохранения военно-экономического потенциала проблематично. Поэтому задачу защиты ВЭП от ударов с воздуха и космоса необходимо рассматривать не только как оборонительную, включающую лишь отражение воздушно-космического нападения, но и как ударную, предполагающую разгром воздушно-космического противника. Отражение воздушно-космического нападения в этом плане является одной из форм борьбы со стартовавшими (взлетевшими) баллистическими и крылатыми ракетами, авиацией и космическими аппаратами противника. Цель борьбы с воздушно-космическим противником формулируется как срыв и недопущение воздушно-космического нападения путем поражения его воздушно-космических сил во всех сферах, исключение ударов по своим административно-политическим, промышленно-экономическим и энергетическим центрам (районам), главным группировкам Вооруженных Сил и создание условий для завоевания господства в воздухе и космосе. На наш взгляд, она должна вестись не только оборонительными силами и средствами в воздухе и космосе, но и объединениями (соединениями) различных видов Вооруженных Сил во всех сферах вооруженной борьбы (согласованные и взаимосвязанные операции и боевые действия), воздействием по силам и средствам воздушно-космического нападения как в полете, так и в местах их базирования. Таким образом, признано, что решение задачи сохранения достаточной для выживания государства части ВЭП возможно в рамках решения задачи вооруженной борьбы «защита военно-экономического потенциала от воздушно-космического противника» путем разгрома его в местах базирования и отражения нападения совместными усилиями стратегических наступательных и оборонительных сил и средств всех видов ВС. Подчеркнем, что отражение воздушно-космического нападения рассматривается как важная, но лишь составная часть одновременных действий всех видов Вооруженных Сил по силам воздушно-космического нападения.
Создание огромных запасов ядерного оружия, резко возросшие возможности обычного (высокоточного) оружия, приближающегося по своим масштабам к ядерному, обусловили признание того, что сохранение военно-экономического потенциала государства в ядерной войне нереально, что проблема борьбы с воздушно-космическим противником должна решаться в рамках общегосударственной политической и стратегической задачи предотвращения ядерной войны и ликвидации или значительного ослабления угрозы ВЭП в других войнах. Задача стратегических оборонительных сил по защите ВЭП государства трансформируется в сдерживание вероятного противника от агрессии посредством угрозы ответными действиями СЯС уничтожить его экономику, разрушить воздушно-космические базы, уничтожив нестартовавшие средства нападения. При этом стратегические оборонительные силы должны быть способны обеспечить гарантированное нанесение эффективного удара СЯС при любых вариантах сокращения стратегических вооружений, а также при полномасштабном развертывании многоэшелонной системы (МЭС) ПРО США с элементами космического базирования. В последнем случае возникает принципиально новая ситуация: стратегические оборонительные силы должны быть в состоянии решать не только (и даже не столько) задачу поражения средств воздушно-космического нападения противника, но и ударную (наступательную) - по нейтрализации системы противоракетной обороны. С созданием МЭС ПРО возникает новая ситуация, когда успех СЯС обусловливается прежде всего исходом борьбы стратегических оборонительных сил, что в еще большей степени предопределяет усиление противоборства, в том числе на информационном уровне. Стратегические оборонительные силы проявляют в полной мере присущие им, по определению К.Клаузевица, свойства «тормоза войны».
Из приведенного прогноза развития военно-политической обстановки в мире следует, что ее стратегическое содержание в рассматриваемый период может определяться состоянием противоборства и сотрудничества сторон. Противоборство будет вестись в целях достижения стратегического превосходства (США, НАТО) и сохранения стратегического паритета (Российской Федерацией, СНГ) принятием адекватных мер.
Сотрудничество между государствами имеет цель - достижение и укрепление военно-стратегической стабильности, обеспечение такого состояния (определяемого совокупностью военных, политических, экономических, экологических, морально-психологических факторов), при котором ни одна из сторон не может рассчитывать на достижение внешнеполитических целей применением военной силы (ядерной или обычной).
Между противоборством и сотрудничеством имеется диалектическая взаимосвязь. Необходимым условием эффективного сотрудничества является взаимодействие сторон - сотрудничество, которое возможно в условиях длительного мирного сосуществования. Таким образом, налицо прямая связь стратегической стабильности и надежного сотрудничества государств: стратегический паритет обеспечивает длительный мирный период, в течение которого реализуются многочисленные акты сотрудничества, направленные в том числе на снижение уровня ядерного противостояния сторон, укрепление мер доверия и повышение взаимной безопасности. Внутри контура «сотрудничество» формируется обратная связь, создающая условия для снижения интенсивности противоборства сторон, контроля над вооружением и разоружением и в конечном итоге поддерживающая тенденции сокращения численности средств воздушно-космического нападения.
Однако по мере того как стратегические силы и системы оружия сторон становятся все более взаимозависимыми, возникает объективная необходимость формирования международных механизмов обеспечения, а в перспективе и управления стратегической стабильностью и международной безопасностью.
На основании изложенного можно полагать, что в уничтожении сил воздушно-космического противника в ходе стратегических действий и уничтожении их на договорной основе (в процессе сокращения стратегических вооружений в интересах сохранения стратегической стабильности и предотвращения войны) приоритет целесообразно отдать последнему как отражающему прогрессивные тенденции в развитии взаимозависимого мира. Рациональное сочетание, гармония оборонительных, политических целей, военных доктрин и структур вооруженных сил государств является объективной предпосылкой стратегической стабильности. Такова сложная эволюция стратегических действий по борьбе с воздушно-космическим противником.
Брейкен П. Командование и управление ядерными силами. - М: Всесоюзный центр переводов, 1985.
Радиоэлектронная борьба (по опыту боевых действий ПВО и ВВС ВНА). - М.: Воениздат, 1971. -С.25.
Клаузевиц К. О войне. -Т.2. - М.: Госвоениздат, 1936. - С.267.
