ЗАДАЧИ НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ ИНСТИТУТОВ МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ - ВОЗМОЖНЫЕ ПУТИ УТОЧНЕНИЯ

ВЕСТНИК АКАДЕМИИ ВОЕННЫХ НАУК

№ 2(27)/2009

В.М БУРЕНОК

ЗАДАЧИ НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ ИНСТИТУТОВ МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ - ВОЗМОЖНЫЕ ПУТИ УТОЧНЕНИЯ

Автор в статье поднимает проблемы эффективности в нынешних условиях научно-исследовательских институтов Министерства обороны РФ, останавливается на задачах, стоящих перед ними, дает рекомендации по повышению отдачи от научных и исследовательских работ, направленных на разработку перспективных принципов вооружения военной и специальной техники.

Ключевые слова: научно-исследовательские организации, тактико-технические требования, опытно-конструкторские работы.

The author in article lifts efficiency problems in present conditions of scientific research institutes of the Ministry of Defense of the Russian Federation, stops on the problems facing to them, makes recommendations about increase of return from the scientific and research works directed on working out of perspective principles of arms of the military and special techniques'.

Keywords: the research organizations, tactic-technical requirements, developmental works.

Учитывая важность поставленных в статье вопросов, редколлегия журнала приглашает читателей к активному обсуждению ее положений.

Важнейшими задачами практически любой научно-исследовательской организации Министерства обороны РФ (НИО МО) являются три, весьма тесно связанные между собой задачи:

- разработка тактико-технических требований (ТТТ), общих технических требований (ОТТ) к перспективным образцам вооружения, военной и специальной техники (ВВСТ), проектов тактико-технических заданий на разработку ВВСТ, предложений в программу вооружения в части научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР) и серийного производства, ремонта и модернизации ВВСТ по закрепленной за институтами тематике;

- военно-научное сопровождение жизненного цикла образцов на этапе НИОКР, серийного производства и эксплуатации;

- военно-научное обеспечение испытаний образцов ВВСТ, принимаемых на вооружение, участие в испытаниях и проведение испытаний (в том числе разработка программ и методик государственных и войсковых испытаний).

Сложившаяся за многие годы система исследований (история существования институтов насчитывает многие десятки лет) носит на себе отпечатки этой истории, во-первых, внутривидовой подход к обоснованию облика образцов ВВСТ и определению перспектив развития системы вооружения вида Вооруженных Сил (рода войск) и, во-вторых, подмену в ряде аспектов задач организаций оборонной промышленности (особенно в части конструктивного совершенствования и испытаний образцов ВВСТ, их узлов и агрегатов).

Причина первого недостатка вполне объективна - каждый вид ВС (род войск) отвечал за технический уровень и готовность своего вооружения, и недостаток системной увязки развития этого вооружения по отношению к другим не бросался в глаза, особенно в первой половине прошлого столетия, когда уровень технического оснащения Вооруженных Сил был не столь высок. Позднее это стало более заметным, поскольку дублирование и параллелизм стали сказываться на способности обеспечить эффективное взаимодействие средств вооруженной борьбы на поле боя, осуществлять их материально-техническое обеспечение; промышленность не могла обеспечить в полном объеме потребности войск, а затраты на развитие системы вооружения стали слишком обременительными для государства. Однако и эти факты не позволили в полной мере преодолеть ведомственность. Один из путей преодоления ведомственности по своей форме тривиален - вывод НИО МО из ведомственного подчинения, но по механизмам реализации - это крайне непростая задача. Дело в том, что принадлежность к виду ВС (роду войск), помимо негативных явлений (например, «онаучивание» принятых начальником решений), все-таки позволяет институтам быть «на острие» проблем развития соответствующего вида (типа) ВВСТ, получать необходимую для решения научных задач информацию, пополняться квалифицированными кадрами и т.п. Поэтому вывод из видовой подчиненности должен предваряться налаживанием бесперебойных информационных и кадровых каналов.

Причина второго недостатка (кстати, до сих пор не воспринимаемого видами и родами войск как недостаток, а скорее наоборот - как залог обеспечения качества образцов ВВСТ) - в давней истории создания институтов. Большинство из них создавалось в 30-40-е годы прошлого столетия, когда высококвалифицированные кадры были сосредоточены в армии и на флоте, а промышленность не могла дать войскам высоконадежные образцы техники и вооружения. По этой причине на НИО МО были возложены задачи проведения испытаний образцов не только как средств вооруженной борьбы (функциональные испытания), но и как технических конструкций (конструктивно-технические испытания), включая испытания их составных частей, выявление при этом конструктивных недостатков, формирование на этой основе предложений по совершенствованию конструкции ВВСТ, а зачастую - и разработку отдельных образцов и даже систем вооружения. По этой же причине зачастую и тактико-технические требования к образцу ВВСТ формулировались не как к боевой единице, предназначенной для ведения боевых действий, а как к техническому средству, имеющему некоторый набор технических параметров общего характера, например, максимальная скорость движения (хотя важнее задавать требования по средней скорости движения в колонне или на пересеченной местности, максимальной скорости при ведении стрельбы с ходу, максимальной скорости с грузом и т.д.).

Невзирая на то, что ситуация с тех пор существенно изменилась, особенно в техническом, технологическом и квалификационном уровне предприятий оборонно-промышленного комплекса, подход во многом остался прежним.

В частности, применительно к бронетанковому вооружению и технике (БТВТ) исследованиям и испытаниям подвергаются ее отдельные элементы, узлы и агрегаты (бронезащита, система управления огнем, система охлаждения, система пожаротушения и т.п.). И практически отсутствуют испытания БТВТ как а) собственно системы, так и б) составной части системы более высокого уровня (системы вооружения роты, батальона, бригады и т.п.). Поэтому, танк, характеризующийся как высокоэффективная боевая единица, может оказаться крайне неэффективным как элемент боевого построения. Например, из-за неудовлетворительной электромагнитной совместимости как элементов самого танка, так и радиоизлучающих объектов боевого построения, либо из-за плохого технического обеспечения взаимообмена данными (слабой помехозащищенности каналов связи, низких возможностей средств освещения обстановки и отображения управляющих команд и сигналов), либо из-за слабой стойкости всех видов датчиковой аппаратуры образца к огневому воздействию противника (что приводит к «ослеплению» танка даже при воздействии по нему малокалиберного оружия), либо из-за плохой адаптируемости к существующей системе ремонта и материально-технического обеспечения и т.п.

Такой подход не позволяет определить правильное направление развития БТВТ, установить адекватные современным боевым условиям ТТТ. Примеров тому достаточно в истории развития танкостроения. Так, в книге об истории развития 38-го Научно-исследовательского испытательного института МО РФ говорится1: «Борьба двух направлений относительно дальнейшего развития танков продолжала оставаться острой: сторонники колесно-гусеничного направления упорно защищали … колесно-гусеничный движитель… Но к концу 1939 г. опыт боевых действий в ходе советско-финляндской войны навсегда положил конец затянувшемуся спору в пользу гусеничного движителя». Причина этого затянувшегося спора кроется в методике испытаний танков того периода. Если посмотреть на тематику научно-исследовательских работ института на 1939 год, то вот ее основные темы: «Испытание резины НИИРП», «Химическое и механическое испытание брони, исследование сварочного шва бронекорпуса», «Система заправки горючим», «Выбор оптимальной регулировки реле», «Разработка и испытание бензоизмерителей для боевых машин» и т.п. То есть институт занимался тем, чем должна была заниматься промышленность (возможно, ввиду ее отсталости). Но ни одного исследования танка в боевых (приближенных к боевым) условия предусмотрено не было. Но может это было характерно для 30-годов прошлого века? Нет, в 1988 году институтом проводились исследования следующего характера2: исследование динамики и кинематики трансмиссии танка, оценка режимов буксировки и бульдозерных работ, анализ условий работы гидропривода танка, обеспечение пуска двигателя при низких температурах и т.п. В 1990-2000 годах проводились испытания передвижного электроагрегата с молекулярными накопителями электроэнергии, исследования по совершенствованию механических трансмиссий, систем подрессоривания, снижению расхода топлива и т.п. Казалось бы, с такого рода исследованиями проще справиться предприятиям промышленности, имеющим огромный опыт и знания в соответствующих областях, ведь это уже не коллективы рабочих 30-х годов, составленные из вчерашних крестьян, имеющих слабую техническую подготовку. В то же время, не просматриваются в современной тематике работ института такие исследования, как, например, «Разработка ТТТ к танкам на основе боевого опыта применения танковых подразделений в Афганистане, Чечне (или в других боевых действиях, в том числе осуществляемых зарубежными армиями)», «Оценка эффективности боевого применения танка в условиях комплексного (радио, оптического, оптико-электронного, огневого) противодействия со стороны противника». Ведь известен факт, в районе боевых действий (январь 2009 г.) в секторе Газа гражданские автомобили не заводились (похоже, средства радиоэлектронного противодействия израильтян «гасили» электронные блоки системы зажигания), а танки «Меркава» - выполняли свои задачи. Как будут себя вести наши танки в таких условиях? Важным представляется и направление исследований повышения эффективности автоматизированного управления танковыми подразделениями в различных условиях боевой обстановки (включая разведку и контроль поля боя, целеуказание). Но вместо этого проводилась «разработка методики оценки автоматизированных систем и военно-техническая оценка уровня автоматизации объектов БТВТ».

Это всего лишь примеры, приведенные применительно к исследованию бронетанковой техники. Но они характерны и для процесса исследований и испытаний других видов техники и других НИО Министерства обороны. Так, при создании 4 ЦНИИ МО в 1947 году основными его задачами были определены3: научное обоснование системы вооружения реактивной артиллерии сухопутных войск, научное обоснование тактико-технических требований на новые образцы реактивного вооружения, научное обоснование технических условий на приемку и испытания средств реактивного вооружения и т.п. Казалось бы, все логично и правильно. Но в то же время структурно институт состоял из таких отделов4: конструкции ракет, жидкостных реактивных двигателей, жидких ракетных топлив, пороховых реактивных двигателей, автоматики и стабилизации, взрывателей и тому подобные. Такая структура более характерна для научно-исследовательской организации промышленности, чем Министерства обороны, и явно диссонировала с системой задач исследований. О неизбежном в таких случаях дублировании работ говорит, например, такой факт «В 1957-1959 годах в институте был разработан… пороховой реактивный снаряд ПР-1… По весовым характеристикам и дальности полета он был близок к разрабатывающейся в КБ промышленности ракете «Коршун». Одновременно … институт разработал эскизный проект управляемой ракеты ПР-2…, но в 1959 году работы были прекращены как несоответствующие тематике РВСН»5. И подобные исследования, свойственные больше тематике работ промышленности, продолжались в институте и в последующие годы, например, в 1970-е годы «институтом обоснована техническая возможность использования объема пространства над верхним днищем бака окислителя… для размещения в нем приборов СУ», «были проведены исследования по обоснованию способа обеспечения режима малой тяги ЖРД…»6 и т.д.

Такие примеры по различным НИО МО можно продолжать и далее. Это не значит, что в организации научной деятельности Министерства обороны были сплошь недостатки. Безусловно, нет, но дублирование с работами промышленности, подмена их были сплошь и рядом. В те годы такое было возможным и допустимым, поскольку экономические возможности советской экономики значительно превосходили возможности экономики современной России.

Но сейчас ситуация существенно поменялась. В условиях реформирования Вооруженных Сил и сокращения численного состава НИО МО такое дублирование становится непозволительным, необходимо уточнение перечня решаемых задач с сохранением только свойственных работе научных учреждений Министерства обороны. А эта «свойственность» должна определяться единственным критерием: насколько проводимые НИО МО исследования нацелены на решение задач повышения эффективности вооруженной борьбы. В пределе, в идеальном случае образец ВВСТ должен рассматриваться военными как некий «черный ящик»: образно говоря, не важно, что внутри, важно, насколько эффективно он решает возлагаемые на него задачи и доступен ли по стоимости.

Не претендуя на всеобщность решения этой непростой проблемы, можно предложить следующие решения.

Во-первых, четко разграничить задачи, возлагаемые на научно-исследовательские организации Министерства обороны и промышленности. Первая из перечисленных в начале статьи задач является, безусловно, задачей НИО МО. В части второй задачи необходимо проведение «разграничительных линий», позволяющих разделить деятельность НИО МО и промышленности. Эта работа в настоящее время получила нормативное подкрепление в виде «Положения о военно-техническом сопровождении приоритетных образцов (комплексов, систем) вооружения, военной и специальной техники», одобренного Военно-промышленной комиссией при Правительстве Российской Федерации в июле 2008 года. В нем под военно-техническим сопровождением понимается «взаимосвязанный комплекс мероприятий по анализу, экспертизе и контролю за обеспечением выполнения требований, предъявляемых к ВВСТ при их разработке, производстве и эксплуатации». В этом же документе военно-техническое сопровождение разделено на три составляющие:

- организационно-техническое, осуществляемое государственными заказчиками ВВСТ;

- военно-научное, проводимое НИО МО;

- научно-техническое, выполняемое НИО оборонной промышленности.

При этом для каждого из этих составляющих определен четкий перечень работ, выполняемых уполномоченными организациями.

Что же касается третьей задачи, то неоднозначность выполняемых НИО МО и оборонной промышленности при ее решении исследований, переплетение ответственности продолжает иметь место.

Представляется целесообразным разделить испытания на две составляющие: испытания образца ВВСТ (в данном случае БТВТ) как технического средства и его испытания как элемента боевого порядка.

Испытания технического средства (технической системы) должны предусматривать оценку соответствия достигнутых в ходе опытно-конструкторской работы значений ТТХ уровню ТТТ. Например, скорость движения, преодолеваемые препятствия (ширина рва, высота стенки, глубина брода и т.п.), надежность (наработка на отказ, устойчивость к температурно-влажностным характеристикам окружающей среды), запас и плавность хода и другие. Поскольку организация-разработчик должна в соответствии с контрактом обеспечить соответствие ТТХ и ТТТ, то и бремя доказательства этого (организация, проведение и техническое обеспечение испытаний) должно лежать на ней. Соответственно, создание, поддержание и развитие полигонно-испытательного комплекса (ПИК), предназначенного для этих целей, должно быть заботой этого предприятия. Ведь, например, ни один автомобильный концерн мира не требует от потребителя, либо какой-нибудь организации проводить испытания создаваемого им автомобиля. Все это он делает сам, потребитель только эксплуатирует автомобиль, но если концерн недобросовестно отнесся к процессу разработки и испытаний автомобиля - потребитель голосует деньгами в пользу других компаний, и концерну грозит крах. Во многих странах предусмотрены и штрафные санкции (в ряде случаев - крайне жесткие) к нерадивым разработчикам и производителям, существуют необходимые для проведения такого контроля качества органы и организации. Нечто подобное должно быть характерно и для разработки военной техники. То есть испытания образца как технической системы необходимо не только вменить организации-разработчику, но и создать условия, при которых он сам будет заинтересован в высоком качестве продукции. По результатам испытаний, проводимых самостоятельно либо во взаимодействии с Минобороны, организации промышленности должны устанавливать и гарантировать соответствие тактико-технических характеристик образца тактико-техническим требованиям и нести за это все виды ответственности.

А испытания образца как элемента боевого порядка должно осуществляться силами Минобороны с привлечением представителей организаций-разработчиков. Такие испытания должны включать разработку сценариев боевых действий, формирование типовых боевых эпизодов и проведение испытаний в соответствие с этими эпизодами применительно к реальной тактической обстановке (когда работают все виды радиоизлучающих средств и имеется характерная для боевых действий помеховая обстановка, включая искусственную маскировку, аэрозольные образования от взрывов и пожаров, противодействие противника, в том числе огневое и т.п.). При этом должна определяться способность образца вести разведку, передавать и получать информацию от старшего начальника, осуществлять передачу и прием целеуказаний, вести на основе этой информации борьбу с активно противодействующим противником, взаимодействовать с другими образцами системы вооружения подразделения, части, соединения, участвующими в боевых действиях и т.д. По результатам таких испытаний должны уточняться требования к уровню характеристик образцов ВВСТ, проводиться их совершенствование (модернизация).

Безусловно, описанный выше подход существенно меняет требования к структуре и составу полигонно-испытательного комплекса. Более того, полигонно-испытательные комплексы, созданные для проведения испытаний некоторых видов ВВСТ, могут оказаться при таком подходе в большей степени «промышленными», чем «военными». Скорее всего, в ряде случаев это будет именно так. Но менять подход к формированию и оценке требований к образцам ВВСТ необходимо. Ибо, образно говоря, мы и дальше будем создавать Т-34, только с более прочной броней, более мощной пушкой, более мощным двигателем и соответственно все более дорогой и нетехнологичный, вместо того, чтобы поменять концепцию самого танка, исходя из новых военных реалий, достигнутого уровня развития технологий разведки, управления, противодействия, поражения. Ведь известно, что если обеспечить танку защиту от современных средств поражения пассивными средствами (бронированием), то его вес составит около 200 тонн. Причем и это не предел, поскольку переход к наноматериалам в противотанковых боеприпасах может обеспечить увеличение бронепробития в 1,5 раза. Следовательно, такой путь обеспечения защиты танков тупиковый. Тупиковым представляется и путь увеличения калибра орудийной установки танка вместо поиска новых технологий и способов поражения целей и объектов противника (как уже названный переход к применению наноматериалов).

Учитывая сказанное, актуальной проблемой для Вооруженных Сил становится разработка концепции развития вооружения, военной и специальной техники на основе других принципов: первым увидел противника - первым поразил; не пассивно защищаться от средств поражения, а предотвращать контакт боеприпаса с образцом ВВСТ (активная защита); контроль поля боя в реальном времени (мониторинг целей на поле боя, идентификация наиболее опасных, их своевременная нейтрализация); сетецентрический обмен информацией, непрерывное и устойчивое управление системой вооруженной борьбы и т.п.

Выявление, формулирование и определение путей реализации новых (перспективных) принципов развития вооружения, военной и специальной техники (через ТТТ к образцам ВВСТ), контроль их реализации в ходе военно-научного сопровождения жизненного цикла ВВСТ и функциональных испытаний - все это и должно стать основными задачами НИО МО. Соответственно этому в процессе реформирования НИО МО должны быть сформулированы (уточнены) задачи исследований и определена структура этих организаций.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. 75 лет исследований и испытаний бронетанкового вооружения и техники. Кубинка: МО РФ, ГАБТУ. 2006. с.76.

2. Там же, с. 453.

3. История 4-го Центрального научно-исследовательского института Министерства обороны РФ. РВСН, ЦИПК, 2006. с. 40-41.

4. Там же, с.10-11.

5. Там же, с. 65-66.

6. Там же, с. 143-144.