Стратегическая стабильность и многополярная модель сдерживания
ВОЕННАЯ МЫСЛЬ №8-9/1992
СТРАТЕГИЯ
Стратегическая стабильность и многополярная модель сдерживания
Генерал-майор В. П. ЛУЗЯНИН,
член-корреспондент АЕН РФ,
доктор технических наук, профессор
ПРОЦЕСС преодоления стереотипов «холодной войны» обусловил утверждение в мире нового понимания национальной безопасности. Основным его итогом стали отказ от конфронтации и силового противостояния, развитие диалога и укрепление доверия между государствами. Главными звеньями новой модели должны стать неразрывность национальной и всеобщей безопасности, перенос центра тяжести в их обеспечении с военных средств на политические, создание эффективных структур поддержания стратегической стабильности и предотвращения (сдерживания) вооруженных конфликтов.
В Кэмп-Дэвидской Декларации президентов США и Российской Федерации положено конструктивное начало новым взаимоотношениям между нашими странами. Их суть сводится к следующему: отказ от рассмотрения друг друга в качестве потенциальных противников и установление дружбы и партнерства; осуществление совместных мероприятий по сокращению стратегических арсеналов, воспрещению распространения оружия массового поражения и новейших военных технологий, мирному разрешению региональных конфликтов, борьбе с терроризмом и наркомафией; активное содействие свободной торговле, инвестициям, экономическому сотрудничеству; уважение национальных границ и мирных изменений на земном шаре; стремление к объединению государств на основе нового союза партнеров, выступающих против общих опасностей, угрожающих миру. В Декларации определен также характер взаимоотношений между Россией и США в области обороны, что коренным образом изменяет военно-стратегические цели и задачи вооруженных сил, акцентируя их внимание на совместном поддержании в мире военно-стратегической стабильности.
В связи с этим установившееся для прежней биполярной системы государств (НАТО - ОВД, США - СССР) понятие стратегической стабильности как поддерживаемого между ними военного равновесия, при котором у каждой из сторон отсутствуют политические стремления и возможности его нарушения, требует пересмотра с учетом новых военно-политических факторов.
Одним из ближайших практических мероприятий повышения всеобщей безопасности и поддержания военно-стратегической стабильности многополярной системы государств является взаимное сокращение как обычных, так и ядерных вооружений до уровня минимальной оборонной достаточности. Соблюдение этого принципа всеми странами позволило бы при минимальных размерах и стоимости их вооруженных сил сдерживать потенциального агрессора, а в случае агрессии - отразить ее.
Качественный анализ проблемы стабильности и принципа минимальной оборонной достаточности в многополярной военно-политической системе государств показывает, что для их практической реализации необходимы прежде всего адекватные многосторонние политические договоры и обязательства, определяющие систему коллективной безопасности государств как союз партнеров, совместно выступающих против глобальных угроз миру.
Исторический опыт продолжительного противостояния НАТО и ОВД доказал, что при отсутствии единой системы коллективной безопасности как высокий уровень военного противостояния, так и чрезмерно низкий (после взаимных глубоких сокращений вооруженных сил) чреваты потерей устойчивости военно-стратегической стабильности. В первом случае, когда запас устойчивости системы весьма высок вследствие имеющихся огромных запасов вооружений у каждой из сторон, появляется опасность не только истощения экономических ресурсов, но и увеличения риска всеобщего уничтожения при возникновении широкомасштабного вооруженного конфликта. При чрезмерно низком уровне вооружений (после их глубоких сокращений, исключающих такой запас устойчивости) возможный упреждающий удар потенциального агрессора может обезоружить другую сторону. Поэтому данная ситуация также будет характеризоваться нестабильностью, побуждая эвентуального противника к первому удару в кризисной обстановке.
Следовательно, при отсутствии эффективной системы коллективной безопасности в условиях уже сложившегося сегодня многополярного (многополюсного) мира существуют некоторый оптимальный уровень оборонной достаточности и запас устойчивости системы. Но все это нуждается в строгом научном обосновании и прежде всего методами математического моделирования на ЭВМ посредством разработки многополярной модели сдерживания потенциального агрессора от развязывания вооруженного конфликта. Поскольку любая из сторон в математической модели может выступать в качестве потенциального агрессора, то ее лучше всего, на наш взгляд, называть моделью взаимного сдерживания. Вооруженные силы сторон должны в ней рассматриваться как минимально необходимый и достаточный для каждой из них инструмент взаимного сдерживания на основе единой концепции предотвращения войны. Конкретные пути поддержания военно-стратегической стабильности и обеспечения взаимного сдерживания во многом зависят от направленности военных доктрин и стратегий сторон, концепций строительства и боевого применения ядерных сил, а также сил общего назначения. При этом принципиально важно, чтобы военные доктрины и концепции государств не изолировались друг от друга, а были согласованы на надблоковых и межрегиональных уровнях с учетом их национальных интересов.
Центральным положением концепции предотвращения войны в такой модели целесообразно считать поддержание реального вклада государств в коллективное взаимное сдерживание. Их способность к этому с помощью ядерных вооружений должна обеспечиваться реальными возможностями нанесения в ответных действиях неприемлемого ущерба любому потенциальному агрессору, а в области обычных вооружений - совместными действиями по разгрому эвентуального противника при всех возможных условиях развязывания им войны.
Разработка многополярной модели взаимного сдерживания невозможна без согласования понятийного аппарата и выработки основополагающих концепций по вопросам оборонного строительства. Отсутствие четких, математически точных понятий, таких, как «стратегическая стабильность» и «оборонная достаточность», сдерживает процесс выработки взаимоприемлемых доктринальных концепций по вопросам сокращения вооружений и проблемам военного строительства. Именно благодаря математической точности и ясности этих понятий станет возможным дальнейшее использование на практике вытекающих из них критериев для действительного планирования уровня «минимальной оборонной достаточности».
Свойственный только математике корректный и строгий подход к определению показателей стратегической стабильности и оборонной достаточности столь сложной многополярной системы государств в рамках СБСЕ и ООН с учетом многообразия их военно-политических связей и отношений позволит обеспечить не только снижение военных расходов, но и поддержание военно-стратегической стабильности. Математически ясный и обоснованный подход к созданию такой модели способен, на наш взгляд, дать достаточно глубокие и аргументированные ответы на многие возникающие сегодня вопросы о целесообразности слома или дальнейшего развития существующих оборонных структур. Данная модель прежде всего должна учитывать новую военно-политическую ситуацию на мировой арене, реальную степень военной опасности и характер возможных войн современной эпохи, а также наличие у сторон традиционных, подтвержденных практикой эффективных оборонных структур и в первую очередь ядерного сдерживания. Она должна помочь найти ответы на вопросы о критериях оценки военно-стратегической стабильности и необходимых уровнях оборонной достаточности сторон для ее поддержания.
Для разработки модели сдерживания вооруженных конфликтов с использованием обычных вооружений весьма важно четко представлять возможные причины их возникновения. При этом необходимо учитывать факторы, возникшие сравнительно недавно.
Первый. Военно-политические условия, сложившиеся в мире: коренные преобразования в Восточной Европе, распад ОВД и вывод советских войск из этих стран; снижение уровня военного противостояния между НАТО и бывшим СССР; образование ряда самостоятельных прибалтийских государств; эволюция СССР в Содружество независимых государств и начало утверждения в мире новых взаимоотношений партнерства на принципах Хельсинкского соглашения и Кемп-Дэвидской Декларации 1992 года.
Второй. Военно-стратегические концепции партнеров, действующих в сложившихся сегодня военно-политических условиях: изменение структуры ВС США и НАТО за счет создания смешанных многонациональных объединений в Европе, повышение их стратегической и тактической мобильности, аэромобильности, огневой мощи, включение в их состав сил специальных операций; усиление акцентов в ВС США и НАТО на развитии сил общего назначения, ведение войны в форме «воздушно-наземно-морской операции (сражения)», продемонстрированной в зоне Персидского залива.
Третий. Геостратегические условия функционирования войск (сил) Содружества, связанные с необходимостью коренного изменения инфраструктуры ТВД в его Европейской части, развертывания группировок в пределах территориальных границ, сокращения численности оперативно-стратегических группировок и их наращивание в угрожаемый период или с началом войны за счет резервов, поддержания сил общего назначения в составе и состоянии, обеспечивающих предотвращение конфликтов и надежное отражение агрессии из регионов, прилегающих к СНГ.
С учетом вышеперечисленных факторов критерий минимальной оборонной достаточности в области обычных вооружений характеризует такое количественно-качественное соотношение сил и средств группировок войск сторон в диапазоне его допустимых значений, которое обеспечивало бы требуемый уровень выполнения боевых задач с минимальными затратами.
Основными компонентами военно-стратегической стабильности являются взаимоприемлемые (минимально допустимые) уровни вооружений сторон, обеспечивающие выполнение задач вооруженными силами по сдерживанию агрессии в соответствии с новыми принципами военно-стратегического партнерства.
Что касается вопросов сдерживания в области ядерных вооружений, то здесь важно подчеркнуть, что оно не должно теперь исходить из требования паритета, долгое время считавшегося основным доктринальным положением оборонной достаточности, вытекавшим из необходимости соблюдения условий военно-стратегического равновесия между ядерными державами (США-СССР).
Действующий в настоящее время критерий военно-стратегической стабильности (такое состояние военной мощи сторон, при котором ни одна из них не может добиться своих военно-политических целей путем агрессии без неприемлемых для себя последствий в результате ответных действий другой стороны) нуждается в дополнительном толковании.
Сейчас общепризнано, что взаимная военная опасность (вероятность военного столкновения) между НАТО и СНГ фактически сведена к минимуму, а главной составляющей военной угрозы для всех государств являются межнациональные конфликты и возможность ядерного хаоса, вследствие бесконтрольного распространения ядерного оружия, возможного его захвата и использования в авантюристических и террористических целях. Именно необходимость снижения этой угрозы вынудила стороны без длительных переговоров объявить в ноябре 1991 года о радикальном сокращении тактического ядерного оружия наземного и морского базирования.
Сегодня на повестке дня стоит вопрос о дальнейших глубоких сокращениях СНВ ядерных держав до уровня минимальной оборонной достаточности с учетом новых отношений партнерства и создания системы коллективной безопасности. Исследования показывают, что такой подход максимально соответствует целям упрочения военно-стратегической стабильности с минимальными для всех затратами.
На пути создания системы коллективной безопасности «Россия видит в США, в Западе, в странах Востока не просто партнеров, но и союзников». Это обеспечивает качественно иные военно-политические предпосылки для установления всестороннего сотрудничества между государствами цивилизованного мира. Именно с этих позиций исходило руководство Российской Федерации в феврале 1992 года, когда предложило: полностью снять с боевого дежурства стратегические силы России, США и других ядерных держав, нацеленные на территории и объекты друг друга; раздельно хранить носители ядерного оружия и боезаряды, что вполне доступно эффективному контролю; кардинально переоценить всю военно-стратегическую ситуацию, включая ядерные доктрины, и установить контроль за ядерным оружием со стороны ООН; следовать согласованным принципам торговли оружием для предотвращения дестабилизирующих поставок в кризисные районы; срочно заключить международную конвенцию о полном запрещении и ликвидации химического оружия.
Однако, несмотря на достаточно продолжительное общее смягчение политического климата на планете, в наиболее развитых странах продолжаются работы по совершенствованию средств воздушно-космического нападения и способов их боевого применения. В результате воздушно-космическое пространство в скором времени может стать сферой возможного ведения широкомасштабных военных действий, что в свою очередь потребует разработки в ряде стран систем воздушно-космической обороны (ВКО). Так, до последнего времени в бывшем СССР предусматривалось проведение программы поэтапного создания стратегических сил сдерживания в составе Стратегических ядерных сил (СЯС) и военно-космических сил (ВКС) .
На первом этапе ВКС должны были включать в себя системы контроля космического пространства и предупреждения о ракетном нападении, противоракетной обороны (ПРО), силы и средства запуска и управления космическими аппаратами и др. В дальнейшем предполагалось объединение их с Ракетными войсками стратегического назначения, а в последующем - включение в Стратегические силы сдерживания морских и авиационных компонентов СЯС.
Все это открывает уникальную возможность создания глобальной системы защиты мирового сообщества, основой которой могла бы стать переориентация стратегической оборонной инициативы (СОИ) США с использованием высоких технологий, разработанных в оборонном комплексе России. Российская Федерация и США могли бы начать совместную работу с объединения усилий в исследованиях и подготовки проекта единой системы защиты от ударов из космоса. Такая модель, - на наш взгляд, привлекательна тем, что способна обеспечить решение ряда актуальных практических задач по совместному поддержанию стратегической стабильности, а также может способствовать открытости и лучшей информированности о планах военного строительства и намерениях государств.
Президент США поддержал предложение Президента России о дальнейшем сокращении сторонами количества ядерных боеголовок на ракетах большой дальности. Сейчас оно изучается экспертами двух государств. Поэтому хотелось бы изложить свою позицию по некоторым аспектам этой проблемы.
По нашему мнению, в интересах долговременного партнерства принципиально важно, чтобы намечаемые пути и мероприятия по реализации этого предложения не подрывали бы национальную безопасность России, США, других ядерных держав и способствовали укреплению общей стабильности. Однако в данном случае некоторые мероприятия при тщательном рассмотрении вызывают озабоченность. Например, в интересах дальнейшего сокращения стратегических вооружений прорабатываются вопросы уменьшения числа ядерных зарядов на разделяющихся головных частях баллистических ракет (РГЧ БР) и снижения боевой нагрузки стратегических бомбардировщиков. Доводы о необходимости и целесообразности уменьшения количества ядерных зарядов на носителях БР до одного (что якобы не позволит одной стороне рассчитывать на возможность уничтожения в первом ударе сразу нескольких носителей и боезарядов другой) представляются неубедительными. Рассмотрим второй, не учтенный в этих рассуждениях фактор. В случае выживания тяжелый многозарядный носитель способен в ответном ударе вывести на цели сразу несколько боезарядов, что значительно усиливает мощь удара возмездия по агрессору и снижает, таким образом, нестабильность ситуации, обусловленной первым фактором. Именно поэтому в ходе переговоров по СНВ в целях повышения стратегической стабильности предложено отдавать предпочтение средствам, обладающим неуязвимостью и, следовательно, обеспечивающим гарантированное сдерживание. Считается, что наиболее эффективным способом достижения боевой устойчивости СЯС (СНС) является придание им высокой мобильности. Так, подвижные старты МБР бывшего СССР составляют 23% от общего числа МБР. В США таких стартов МБР нет, но зато около 80% стратегических ядерных зарядов размещено на ПЛАРБ и самолетах стратегической авиации. Аналогично обстоит дело в Великобритании и Франции.
Важным фактором, вынуждающим проявить осторожность и не абсолютизировать вывод о целесообразности иметь по одному боезаряду на каждом носителе, является многолетняя инженерно-техническая деятельность ведущих специалистов ядерных держав по этому вопросу. Приведем некоторые цифры. Общее количество ядерных зарядов в 1991 году на СНБ у бывшего СССР составляло 10 271, а у США 10 563 заряда, средняя концентрация - 4,1 и 4,7 заряда на один носитель соответственно. По своей инициативе США готовятся снять с боевого дежурства моноблочные МБР «Минитмен-2» как устаревшие, какие-либо предложения о снижении на взаимной основе количества боезарядов на носителях, в частности на БРПЛ, с их стороны отсутствуют.
Конечно, наиболее полный ответ по данному вопросу может дать многополярная (многополюсная) модель ядерного сдерживания. Она должна быть аналитически ясной не только для специалистов, но и для общественности. Характер исходных предпосылок, которые могут быть приняты в модели, позволяет представить ее в форме системы уравнений (неравенств) военно-стратегической стабильности - как соотношений среднего числа потенциально достигающих целей ядерных зарядов сторон и уровней неприемлемых ущербов для каждой из них.
В свете новых взаимоотношений дружбы и партнерства между США и Россией особый интерес может представлять допущение о возможности (вероятности) формирования в определенный период коалиции ядерных держав в целях ядерного сдерживания потенциального агрессора. Реализация этого положения обеспечит, по нашему мнению, взаимное ядерное сдерживание в многополярной системе государств. Невыполнение в модели хотя бы одного из уравнений (неравенств) стратегической стабильности указывает на наличие дестабилизирующих факторов. С одной стороны, чем больше степень отклонения от этих условий (неравенств модели), тем выше дестабилизация ядерного сдерживания и ниже уровень стратегической стабильности. С другой стороны, чем строже они соблюдаются, тем заметнее превышение минимальной оборонной достаточности государств при их взаимном ядерном сдерживании.
Исходя из этого, целесообразно рассмотреть еще два показателя: превышение минимальной достаточности ядерного сдерживания и степень его дестабилизации. Они, на наш взгляд, обеспечивают в полной мере наиболее выгодный режим функционирования многополюсной модели ядерного сдерживания для минимизации любого из них в зависимости от целевого предназначения задачи, оптимизации оборонной достаточности или стабилизирующего фактора ядерного сдерживания. Посредством многополюсной модели может быть проанализирована зависимость показателей ядерного сдерживания для всех ядерных держав от значений средней концентрации ядерных зарядов на носителях СНГ в условиях отсутствия коалиционного сотрудничества сторон и при его наличии. Их анализ показывает, что коалиционное сотрудничество значительно усиливает взаимное сдерживание государств, хотя дестабилизирует их минимальную оборонную достаточность ввиду существенного превышения в настоящее время суммарными ядерными ресурсами сторон уровней их неприемлемых ущербов.
Если каждая ядерная держава обеспечивает ядерное сдерживание партнеров самостоятельно и независимо от других государств, то система в целом (с учетом перспектив развития новых технологий ПРО США) будет дестабилизирована. В данном случае при средней концентрации (около четырех боезарядов на носителях СНГ) уровень дестабилизации ядерного сдерживания в системе минимален с учетом существующей концентрации боезарядов на носителях ядерных держав (США, Великобритании, Франции и Китая). Конечно, оптимальное значение концентрации боезарядов на носителях СЯС и СНС не является величиной постоянной, а зависит от значений вероятностей выживания боезарядов обеих сторон на среднем и пассивном участках их полета в космосе и при подлете к целям, а также вероятностей выживания носителей на земле и в активной фазе их полета.
Оптимальная концентрация боезарядов наиболее чувствительна к изменению вероятности поражения носителей на земле и на активном участке траектории. Поскольку эти вероятности существенно зависят от реализации американской программы СОИ (в части создания стратегической ПРО) и имеют тенденцию к неуклонному повышению, то именно это и будет в значительной степени определять характер изменения оптимальной концентрации боезарядов на носителях СНГ и США. Необходимость этого является требованием объективного процесса развития систем стратегических вооружений и связанных с ним последствий реализации программы СОИ с учетом новых технологий, что приведет к снижению выживаемости носителей и их боевых блоков как на земле, так и в воздушно-космической среде.
Анализ показывает, что одностороннее продолжение работ над программой СОИ в США требует повышения уровня оптимальной концентрации боезарядов на носителях для поддержания военно-стратегической стабильности. При этом ее оптимальное значение в условиях развертывания космического эшелона ПРО США фактически достигнет существующего сегодня уровня (примерно по 4 боезаряда на каждый носитель СНГ).
Интернационализация же работ по программе СОИ, как предлагает Президент России, позволила бы, на наш взгляд, активизировать диалог в интересах дальнейшего сокращения СНВ и существенного уменьшения затрат обеих сторон, в том числе за счет частичного сокращения боезарядов в составе РГЧ тяжелых носителей. При совместном осуществлении и реализации программы СОИ стороны могли бы уже в ближайшем будущем перейти на моноблочные боевые части носителей без ущерба для общей стратегической стабильности. Принцип поэтапного снятия боезарядов с РГЧ носителей в интересах дальнейшего сокращения СНВ при замораживании или интернационализации работ по СОИ мог бы, по нашей оценке, удовлетворить впоследствии и другие ядерные державы (Великобританию, Францию и Китай), облегчив их включение в общий процесс ядерного разоружения.
Красная звезда.- 1992. -4 февраля
Здесь под запасом устойчивости системы понимается такой допустимый разрыв в боевых возможностях сторон, при котором более слабая или подвергшаяся, нападению сторона еще сохраняет способность к сдерживанию противника в результате эффективных ответных действий
Под диапазоном допустимых значений соотношения сил сторон понимается совокупность согласованных и взаимоприемлемых оценок по количественно-качественному составу вооружений сторон
Красная звезда. - 1991. -30 октября.
Там же. - 29 ноября.
Средняя концентрация ядерных зарядов на носителях ядерных держав определяется отношением общего числа боевых зарядов к общему числу носителей для каждой ядерной державы.
Уровень дестабилизации ядерного сдерживания определяется средним числом недостающих боевых зарядов для нанесения потенциальному агрессору неприемлемого ущерба.
